Обычно Магнето старался не обращать внимания на мелкие шалости условного противника. Если бы он выходил из себя из-за каждой мелкой гадости, которую устраивали ему воспитанники Ксавьера, это дорого стоило бы и его репутации, и его душевному равновесию. В конце концов, он занимался делами целой расы, постоянно рычать на кучку сомнительных филантропов ему было не досуг.
Но это было уже чересчур. Выходило за все рамки приличия. Сегодня ночью из его временного хранилища в пригороде Нью-Йорка пропал некий артефакт, по слухам обещавший владельцу вечную молодость. Вместо того, чтобы заботиться о достойной старости, Магнето предпочитал делать инвестиции в вечную молодость. Но эта вещица была малоперспективна, как с ней работать не разобрался ни один из его наемных гениев, и потому была отложена в долгий ящик. И тем не менее она пропала, а на месте преступления было обнаружено несколько бесчувственных охранников с крайне низкими жизненными показателями, двери пестрили следами от адамантиевых когтей, электропроводка была вырублена сильнейшим разрядом молнии и, как будто всего этого было мало, на полу валялось несколько обгоревших карт.
Пьетро, как водится первым оказавшийся на месте, сложил два и два и доложил отцу о случившемся. Не то, чтобы Магнето так уж нужна была эта вещь, но напомнить о том, что воровать не хорошо старым знакомым все-таки следовало. Во избежание прецедентов.
С особым удовольствием свернув в трубочку красивые кованные ворота во внутренний двор Академии, которые страдали от вторжений так часто, что в пору было задуматься, заказывает ли Ксавье их сразу несколько или каждый раз стирает производителям память о предыдущем заказе, Эрик Леншер шагнул на вражескую территорию. Он взял с собой только Пьетро, Ванду и Аваланча. Намечался дружеский разговор.
Металлические крепления массивных дверей выстрелили из пазов и двери рухнули к ногам визитеров с грохотом достаточно эпичным, чтобы сбежалась одна половина Академии и разбежалась другая, но ни грома, ни молний, ни лучей оптического бластера, ни забористого канадского мата не последовало.
Похоже, кто-то уже побывал здесь до них – мебель была перевернута. Нагромождения из стульев причудливым образом покрывали одеяла, на полу валялся ворох изрезанных утренних газет…
Из гостиной доносился пронзительный визг, и делегация, дружно пожав плечами, направилась туда. Перед телевизором, не отрываясь, сидели в несколько рядов дети, место которым было в детском саду, а не в академии Ксавье и с интересом следили за жизненными перипетиями дятла Вуди и его друзей. Визг же издавали две девочки, прыгающие по креслам, диванам и столикам, пытаясь скрыться от мальчишки, хватавшего их синими от инея руками за шею или ноги.
- Отец, - напряженно проговорила Ванда. - Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, это Бобби Дрейк.
На Ванду покосились сразу трое мужчин, но ни один не рискнул ни подтвердить, ни опровергнуть догадку, пока из дверного проема кухни не показался взлохмаченный малыш самого хулиганского вида с открытой бутылкой Пепси-колы в одной руке и двумя пока закупоренными в другой. На ходу он запрокинул голову и сделал несколько жадных глотков. Остановившись перед грозной фигурой Магнето в дверном проходе, он без тени стеснения протянул бутылку ему.
- Будешь?
Собрав волю в кулак и стараясь выглядеть насколько это возможно дружелюбным, а не потрясенным, Эрик наклонился к мальчику и сказал:
- Я смотрю, ты больше не пьешь пиво.
- Пиво – это фигня. – Махнул рукой сорванец, - Я пробовал, оно не сладкое.
Авапланч раскатисто заржал за спиной Магнето, что было вопиющим нарушением дисциплины, но никто не обратил на это внимания. Леншер выпрямился, развернулся к своему сыну и торжественно произнес:
- Пьетро, ради всего святого, найди видео-камеру. Я чувствую, что сегодняшний день во всех подробностях будет скрашивать мою старость до самого маразма.
- Я уже слышу его мягкие шаги, - фыркнула Алая Ведьма. – Ты не хочешь сначала узнать, что с ними случилось?
- Для начала я хочу быть уверенным, что смогу доказать существование этого детского сада после того, как все закончится. – Леншер развернулся и энергично зашагал по направлению к кабинету Ксавье, - Я уже вижу лицо Чарльза, когда…
Вдруг он остановился. Если Икс-мены каким-то образом смогли активировать тот артефакт, то почему, собственно, профессор Ксавье должен был избежать всеобщей участи? Эрик набрал в грудь побольше воздуха и крикнул:
- Чарльз!
Нет ответа.
- Ча-арльз!
Нет ответа.
- Куда же он запропастился, этот детсадовский вседержатель?.. Чарльз!
Нет ответа.
Магнето украдкой посмотрел из-под надбровных дуг шлема на потолок, как будто Ксавье мог болтаться где-то там на люстре. Эрик не знал своего заклятого друга в подобном возрасте, но подозревал, что на что-то как раз в этом духе тот был способен.
Из соседней комнаты донесся плач, кинжалом полоснувший Ванду по сердцу. Она открыла дверь и взгляду ее предстала душераздирающая картина.
Милая кудрявая девочка до хруста в костях сжимала в объятиях рыжего мальчишку. Тот вырывался и плакал, но было видно, что надежды на освобождение у него уже почти не осталось. Девочка настойчиво лезла с поцелуями, щеки несчастной жертвы были уже порядком обслюнявлены.
Аваланч, не обремененный интеллектом, наличие которого сейчас мешало всем остальным из команды получать удовольствие от происходящего, первым оправился от шока и уже довольно давно делал то единственное, что ему оставалось – веселился от души.
- Это Шельма и Гамбит, зуб даю! – прогрохотал он и утер скупую слезу под маской.
Появление зрителей, казалось, придало мальчику сил. Он зарыдал так, что в окнах зазвенели стекла.
- У меня сердце разрывается! – Ванда рванулась было к детям, чтобы разнять их.
- Погоди, дорогая, - мягко удержал ее за руку отец, - Пьетро, ты снимаешь?
- О, да! – Максимофф уже давно выглядывал с камерой из-за плеча отца, мало какие его приказы доставляли ему столько удовольствия, как этот. - Отличные кадры, просто идиллия!
Эрик отпустил руку дочери и она принялась разнимать детишек. Надо сказать, это было не просто.
- Ты думаешь, ему это так уж не нравилось? – перекрикивая оглушительный рев теперь уже обоих разлучаемых влюбленных, поинтересовался у сестры Пьетро.
- Часа два назад, может, и нравилось, но не теперь.
Наконец, мальчишка с блаженным видом распростерся на груди Алой Ведьмы, новое местоположение ему определенно было по душе. Через минуту он уже во всю строил глазки и обнимал ее за шею. Ванда впервые подумала, что кудрявая девочка, в сущности, была не так уж виновата. Ей и самой захотелось чмокнуть мальчика в щеку, да покрепче.
- Ну уж нет, - прошипела она, из последних сил сопротивляясь уничтожающей все на своем пути силе обаяния, - я знаю, в кого ты вырастешь. Даже не думай, Гамбит.
Из-за двери кабинета Ксавье доносился такой грохот, что не было ничего удивительного в том, что никто не явился встречать визитеров у двери. Эти ребята не услышали бы и пушки под окном.

- Вперед! Вперед, мой верный Буцефал!
- Подстрели его, одноглазый Джон!
- Ба-бааах! Бах-бах! Ха! Ты убит, пират Морган-Попрыгун!
- А вот и нет!
- А вот и да!

- Оставьте меня здесь, - отстав на несколько шагов, прорыдал Аваланч. – Я не готов это увидеть.
Магнето глубоко вздохнул и повернул ручку кабинета. Он знал, что его там ждет. Широкое поле педагогической деятельности.

Источник